Вынырнув из темени парковой полосы, давно не приводившейся в порядок и потому превратившейся уже в сплошные заросли без возможности проникновения постороннего взгляда и какого-либо просвета, Сергей и пышнотелая дама тут же окунулись в легкий туман желтого уличного освещения и вновь стали походить на добропорядочных граждан, спешащих по своим делам или просто по домам в этот уже поздний час.

Дама держалась несколько отрешенно, Сергей бы даже сказал – независимо, но руки его не отпускала, увлекая того куда-то за собой. В микрорайоны, в мало освещённые дворы, по новым и уже рассыпающимся тротуарам и дорожкам. Сергею даже начало казаться, что он и вовсе потерял ориентиры, оказавшись всецело в руках у дамы. Он следовал послушно за ней, влекомый её рукопожатием и, наверное, похотью. Иного объяснения он просто найти не мог.

Её широкие берда колыхались в такт мерной и неспешной походке, крепкие и в то же время пышные ноги не частили, не семенили, грациозно, что удивляло Сергея, вышагивали с грацией модели идущей по подиуму. Её прическа, ниспадающая на спину вьющимися локонами, подымалась и опускалась при каждом шаге. Её спина… Сергей терял землю под ногами созерцая все это. Восхищаясь всем этим. забывая обо всем, кроме этого тела, кроме особы, чья грудь только что дала ему минуты наслаждения в парке. И он послушно следовал за ней, представляя что можно с нею проделать, на что она способна, , как далеко в своих «шалостях» способна зайти?!

Дворы уже были пусты и безлюдны. Отдельные фонари ещё как-то выхватывали пятна пространства, оставляя всю остальную вселенную в её естественном состоянии – во мраке!

— Постой! – тихо протянул он останавливаясь.

Она удивилась, но замерла, все так же – в шаге впереди, не отпуская его вытянутую руку. И тут Сергей не смог себя более сдерживать, инстинкты взяли над ним верх, и он более не желал промедления, просто притянув к себе барышню.

Та не особо и сопротивлялась, как отметил Сергей, просто упав ему на грудь и тут же вновь все взяв с вои руки и… и губы. Её уста впились в его губы, жаркий поцелуй бросил его в дрожь и заставил вспотеть от возбуждения, она целовала его в шею, похоже даже несколько излишне прилагая силу своими пухлыми губами, оставляя там следы, припадала устами к груди, расстегивая его рубаху, опускалась вниз, вновь высвобождая на свет уже окрепший орган. И это все, как казалось Сергею, происходило само собою, по ходу дела, без особых усилий. Она, похоже, была в этих вопросах профи, исполняла это не раз и будучи дамой, что говорится, в теле, просто обязана была это делать на порядки лучше щуплых девиц, чей стандарт красоты, закрепленный в головах мужчин, прощал им все, в том числе и откровенную халтуру и неумение.

Она же «работала на отлично», играясь с его крайней плотью, запуская под ту язык, пробегаюсь по голове, проглатывая ту и тут же отпуская, не позволяя теплу и возбуждению взять верх. Сергей дрожал, забывая, что стоит прямо посреди неосвещенного перекрестка меж домовых тротуарных развязок. Стоял, тяжело дышал, надеялся, что их минует чаша «всеобщего признания» — камеры и полуночные курильщики на балконах – это уже ни кто не отменит. Но, с каждым её движением, с каждым погружением органа в рот, с каждым прикосновением пухлых губ, он все больше забывал и о месте, и о своих опасениях, все больше отдаваясь моменту и наслаждению

Она вновь стояла пред ним на коленях, вновь играла с его органом, вновь закатывала глаза, вновь стонала. Только на сей раз это было куда уже откровенней. Она не столь сильно контролировала себя. Или, быть может, раскрепощенность приходит со второго-третьего раза? Он этого не знал. возможно, этого не знала и она. Но то, что она делала – было выше всех похвал.

Сергей тут же хотел ей взять. Повернуть, расположить и взять. Но всяк раз как только он это пытался проделать, она открывала глаза, плотней губами, а потом и с применением прикуса, сжимала его головку, его член и неспешно качала головой, давая понять, что ещё не время. Что у них все ещё будет. Чтобы не торопился. да и вовсе – это он остановил её прямо посреди дворов и…

Он не возражал, брал себя в руки, крепился, так как сила «нижней чакры» уже вновь брала верх, готовая выстрелить и залить мироздание жидкостью и давал ей возможность продолжить свое соло…

И вот, в какой-том момент, как Сергею показалось, она дала ему знак. Он и сам не понимал, что это было, но их единение, как ему казалось, уже перешло совсем в иную плоскость и этот знак… Этот знак…

— Давай! – произнесли её глаза.

— Пора! – терзал его головку её язык.

— Пли!! – прошептали беззвучно её уста.

И горячий поток, собиравшийся им всеми силами удерживаемый внутри, тут же, более не имевший ни каких препятствий/, понесся по стволу, достиг его вершины и всей своей массой ударил ровно меж её губ, проникая вовнутрь. Она, как Сергею показалось, даже вздрогнула. Потом улыбнулась. Приняла все это в себя. И все так же улыбаясь да застегивая на ходу его брюки, вновь подала знак продолжить их совместный путь по этим темным улочкам куда-то, куда знала дорогу, похоже, лишь она…