Затянувшуюся паузу прервала трель дверного звонка. Лея вскочила и выбежала из кухни. Я осталась на месте пытаясь осмыслить услышанное. Открылась и закрылась дверь. Раздался звук поцелуя выведший меня из ступора и тихий шёпот:

– Бу, бу бу, бу…

Потом в кухню зашла вся «цветущая» Лея и проворковала, обращаясь ко мне:

– Это Вера, моя подруга, а это, — уже обращаясь к своей спутнице, — моя племянница Татьяна. Она пока здесь живет…

– А мы ей не помешаем? — осторожно поинтересовалась Вера.

– Говорит, нет… — с вызовом выдала тетя и подмигнула мне.

Я закивала головой, подтверждая её слова.

– Что празднуем? — поинтересовалась Вера.

– Да вот бойфренда обсуждали… — со вздохом пояснила тетя.

– Все они козлы! — безапелляционно высказалась пришедшая, — я вон два раза замужем была… И что? Осталась одна… С ребенком!

– Ага! — подтвердила я, вспоминая Павла, — сволочь он!

– Наливай! — устраиваясь рядом со мной, предложила Вера.

Я схватила бутылку и налила две рюмки. Тут на столе появилась третья, ну я наполнила и её.

– За женщин! — предложила тост пришедшая.

– За нас хороших! — вторила Лея.

– А ну их козлов на фиг! — прошептала я.

Мы выпили. Опять затлела сигарета. Обе мои собутыльницы затянулись по очереди.

– Будешь? — спросила Вера, протягивая мне сигарету.

От выпитого мне стало «совсем хорошо» и я, улыбнувшись, затянулась и… меня чуть не вывернуло наизнанку! Кашель, сопли, слезы, выступившие из глаз… Я задохнулась… замахав руками.

– Ты ведь не куришь?! — хохотнула Вера, отбирая у меня сигарету.

– Ттта… — еле выдавила из себя я, откашливаясь.

– Вот и не пробуй! — рассердилась Лея.

– Брось ругаться! — потянулась к ней подруга и поцеловала в губы.

Улыбаясь, как дура, сквозь слезы и всё ещё покашливая, я смотрела на них… и мне вдруг так захотелось…

* * *

Я всё ещё сидела на кухне, отрешившись от всех мыслей, и прислушивалась к звукам, раздающимся из спальни. Парочка как-то незаметно «улетучились» а я, оставшись одна всё сидела с тупой улыбкой пока не поймала себя на желание, что сама не против оказаться там, в комнате. Это чувство было до того сладкое и странное, что я просто испугалась своих мыслей. Мотнув головой, попыталась прогнать морок, но вместо этого непроизвольно начала прислушиваться к происходящему. А послушать было что. Не зная предисловия я, скорее всего подумала бы что тетя смотрит порнушку, причем хорошего качества и включив звук на всю «катушку»! Смешки, поцелуи чередовались со стонами и охами. Вот тётин голос выдал:

– Да! Милая ещё…

– Нравится? Проказница?! — глухо слышалось в ответ.

– Ты… Ты… Такая… Милая…

– Молчи, «прынцесса», а то я тебя выпорю!

– Не я одна её принцессой величаю… — отстранено промелькнуло в голове…

– Ох… Какая всё же ты лапочка… — снова воркует тетя…

Я попыталась представить, что они там делают и… не смогла! Отсутствие «боевого» опыта и всё такое… В голове смутно мелькали, какие-то отстраненные картинки:

высоко задранные ноги, коленопреклонённая фигура, и кружева… везде и всюду!

В голове звенело, от выпитого и было как то не по себе. Низ живота тянуло, и я поймала себя на мысли что хорошо бы поласкать себя. Встрепенувшись, обнаружила, что сильно сжимаю бёдра с зажатой между ними рукой. Сердце стучало с такой силой, что мне казалось, будто рядом бьют в тамтамы. И ещё оно екало, реагируя на каждый звук, доносившийся из спальни… и словно повинуясь ему, в такт с ударом по телу пробегала сладострастная дрожь. Отдавшись этому чувству, я вдруг поняла, что у меня намокли трусики!

Ноги расслабились, и рука самопроизвольно скользнула под юбку, а пальчики стали неуверенно поглаживать горячее влажное пятно между ног. Каждое прикосновение к нему было как удар током, сопровождаемое сладкой дрожью. Уже не контролируя происходящее, я прикусила губу и выгнулась назад, прислонившись плечами к стене. Колени раздвинулись в стороны, а пальчики, оттянув в сторону тонкую ткань, ласкают промежность.

– Ах… — доносится из комнаты.

– Оу-у-у… — тихо вторю я в ответ.

Одна рука теребит клитор, а вторая сжимает небольшую грудку.

– Какие же они маленькие?! — с сожалением, думаю я, нащупывая сосок прямо сквозь ткань, — вот если бы у меня они были… — но я не успеваю домыслить, как меня буквально скручивает в спираль.

Слышу крик… Дергаясь всем телом и ощущая, как внутри меня взрывается бомба…

– Горячо, сладко, и в то же время стыдно… — оцениваю я своё состояние, — надо встать помыться и уйти… — думаю я.

Но вот сил встать и даже сменить позу – нет. Я так и сижу, широко расставив ноги и привалившись к стеночке. Глаза прикрыты, рот чуть приоткрыт, а руки всё ещё сжаты в кулачки. Между ног горячо и сыро. Хриплое дыхание заполняет кухню. Хочется пить, но совершенно нет желания двигаться…

* * *

Когда подруги выбрались из кровати, я уже почти пришла в себя и даже успела провести гигиенические процедуры, хотя всё ещё сидела в кухне. Громко переговариваясь, они голышом и в обнимку зашли в ванну. Там полилась вода. Еще некоторое время сквозь шум воды доносились смешки, всхлипы и вздохи, а потом они появились в кухне: влажные, с горящими глазами, усталые, но довольные.

– Ты как? — поинтересовалась Лея.

– Не соскучилась? — поддела меня Вера, — а то давай я тебя в спальню провожу и расскажу «сказку»…

– А ну кончай! — окрикнула тётя, — нечего мне тут племянницу соблазнять! Меня потом братик с его женой во все дырки выебут…

– А ты что? Против? — с придыханием спросила Вера, — по мне так они оба хорошенькие…

– Не начинай, а… — попросила Лея и отвернулась.

– Не! Ты смотри. Как только разговор заходит о твоих родителях… — доверительно зашептала Вера, — то она просто теряется до смущения…

– Хватит! — воскликнула тетя и, обращаясь ко мне, добавила, — давай пошурши там в холодильнике… Есть хочется!

Я и сама поняла, что хочу, есть, и стала споро собирать на стол. Засиделись допоздна, «мои девочки» время от времени целовались, а я с завистью глядела на их милования.

* * *